Вот когда они схлестнулись, де Вард настоящий и де Вард мнимый! Ну почему я так поздно об этом узнала!
— К сожалению, удача к нему благоволила, он добрался до герцога, взял подвески и привез обратно.
— Искренне Вам сочувствую, — самым противным тоном сказала я. — И он до сих пор живой? Почему?
— Его Высокопреосвященство считает, что грех бросаться таким великолепным человеческим материалом, если есть хоть малейший шанс, что прыть господина д'Артаньяна можно направить в русло, нужное Франции.
Держу пари, Рошфор долго учил эту фразу, небрежно кинутую в каком-нибудь разговоре Его Высокопреосвященством.
— Это произойдет нескоро… — осторожно высказала я свое мнение. — Если вообще произойдет. Кардинал слишком добр.
— Я тоже так считаю… — вздохнул Рошфор. — Но Вы же знаете Его Высокопреосвященство… Если он что вобьет себе в голову, спорить с ним бесполезно. Вот и сегодня он попытается перетянуть гасконца на нашу сторону, с отрицательным результатом, я так думаю.
— Еще бы, — поддакнула я. — Его Высокопреосвященство — неисправимый идеалист в отличие от господина д'Артаньяна. Тот прекрасно понимает, что в первую же ночь в казарме наших гвардейцев его придушат подушкой за все его подвиги. Д'Артаньян не дурак.
Со вкусом оценив промахи и ошибки начальства, мы расстались с Рошфором до десяти часов вечера, договорившись встретиться у Люксембургского дворца, чтобы вместе направиться к монсеньору.
Главное, что я узнала, — рота Дэзэссара выступает завтра маршем в поход к Ла-Рошели.
Теперь надо было провернуть одно важное дело. Рошфор высадил меня на Королевской площади.
— Пришлите, пожалуйста, мне человек пять Ваших лакеев, — попросила я его напоследок. — Тех, что понадежнее. У меня сейчас мало людей.
— Хорошо, — не удивился Рошфор. — Сейчас пришлю.
Я поднялась к себе и в гардеробной нашла сундук, который еще ни разу здесь не открывала.
Там, смятые от долгого хранения, лежали мои мужские костюмы. А не разыграть ли и мне «германскую ссору»?
Пока лакеи Рошфора не прибыли, я занималась выбором одежды. В конце концов, остановилась на темно-фиолетовом, почти черном костюме, отделанном золотой тесьмой. Как раз то, что надо, в меру мрачный и в меру блестящий.
Теперь надо было кое-что разузнать…
Как я и думала, что Винтер не рассказал мне, то он рассказал своему камердинеру. Тот охотно поделился всем, что знал, ведь я куда щедрее дорогого брата. И у меня появилось описание внешности дамы, дарившей деверю ласки по сходной цене, ее мнимого мужа и адрес заведения.
Пока я занималась домашними делами, появились люди Рошфора. Вместе с моими слугами получилось солидное подкрепление.
Вскочив в седло буланой лошадки, я повела свой отряд в указанное место.
Место невинных утех располагалось неподалеку от Нового рынка. Когда я увидела грязный кабак и улицу, на которой он стоял, то была откровенно поражена, каким образом мой глубоко элегантный деверь мог вообще забрести в этот район — пристанище всякого сброда.
Не вызывая пока особых разрушений, мы вошли в кабак, делая вид, что незнакомы друг с другом.
Внутри он был еще хуже, чем снаружи. Один бордовый цвет стен чего стоил! Но кабак процветал. Чад и гомон стояли в заведении, почти все столы были заняты. Я потребовала от хозяина отдельный кабинет.
По иронии судьбы, мне досталась та же самая комната, где Винтера облегчили на кошелек и всякую дребедень. Видимо, это был единственно мало-мальски приличный угол. Я с интересом рассмотрела и окно, из которого деверь взывал к миру, пытаясь спасти свои деньги, и дверь, закрывающуюся на крюк, который ему совершенно не понадобился. Веселый рисунок на стенах отдаленно напоминал хоровод обезглавленных куриных тушек.
Один из лакеев отправился на поиски Филиды, прельстившей нашего английского Титира: девицу должно было соблазнить предложение дворянина отужинать вместе.
Остальные, просачиваясь в комнату по одному, располагались за портьерами в качестве сюрприза.
Через несколько минут ожидания в кабинет вошло создание, породить которое может только кабак. Ого, так оголять грудь даже я себе не могу позволить! Девица, скромно улыбаясь не совсем целыми зубками, невинно заявила:
— Господин хочет меня видеть?
— Да, красавица, — я постаралась сделать из женского юношеский голос. — Ты мне очень приглянулась.
Девица довольно хлопнула намазанными сажей ресницами и без приглашения уселась за стол, быстрым взглядом оценив все, что на нем стояло.
— Жан, выйди и выпей за наше здоровье! — выслала я лакея из кабинета.
Его унылое лицо говорило, что он прекрасно уяснил наш разговор перед кабаком: пить не придется.
— Господин мне нальет? — спросила красотка, удобно уложив свою грудь на стол.
— Охотно, моя радость. Должны же мы узнать, какое вино здесь подают.
Жеманно отпив из бокала, девица скривилась. Конечно, вино — чистый уксус, но ведь она без претензий хлещет его здесь каждый день?
— Ах, мой господин, здесь подают гораздо лучшие напитки, просто Вы впервые, вот и не знаете. Разрешите, я закажу?
Понятно, хозяин тоже имеет свою долю. Сейчас принесут какого-нибудь жуткого монрейльского, а счет выставят как за отличный шамбертен или анжуйское.
По звонку девицы принесли новый кувшин.
— За твое здоровье, красавица!
Такая же кислая дрянь, что и была… Интересно, мнимый муж подождет, пока она обчистит меня вполне законным образом, или предпочтет явиться побыстрее, пока есть что грабить? А то, похоже, скоро большая часть средств бедолаги юнца и так попадет в глубокие потайные карманы опытной по части ощипывания клиента «жены».